Ацамазу Макоеву - 65! 15.02.2022 09:00Его имя – синоним музыки. Она рождается в его голове нотной чередой. Легкие движения по черно-белым клавишам, и вот оно – Искусство! Словно легкое дуновение летнего ветерка, а то и вовсе – безжалостный ураган страстей. Мелодия, которая с первым звучанием проникает в душу, рассказывая об истории, задуманной автором. И имя этого автора – Ацамаз Макоев. Советский и российский композитор, пианист, дирижер, музыкально-общественный деятель, педагог, председатель правления Союза композиторов Республики Северная Осетия–Алания, секретарь Союза композиторов России, художественный руководитель и директор Северо-Осетинской государственной филармонии , заслуженный деятель искусств РФ, трижды лауреат Государственной премии РСО–А им. К. Л. Хетагурова, член Союза композиторов СССР . Автор пяти симфоний, двух опер – «Аланы», «Кики, танцуй!», трех мюзиклов, четырех концертов, многочисленных произведений вокальной, хоровой, камерной и программной музыки, музыки к кинофильмам и более чем к 50 спектаклям, около 100 эстрадных песен.
рудно представить, но известный композитор в детстве не любил музыку, точнее, не любил часами проводить за пианино. Когда-то он мечтал играть в футбол с другими мальчишками. Его сердце желало погонять мяч во дворе, а мама заставляла разучивать произведения... Судьба Ацамаза Макоева решилась, когда он был еще совсем маленьким. Они жили в Беслане, где в то время не то что музыкальной школы, пианино не было. Мама – педагог, учительница русского языка и литературы. Однажды, услышав по радио, как играет Ван Клиберн, она захотела, чтобы и ее сын стал пианистом. Ради этого, когда маленькому Ацамазу исполнилось 6 лет, они переехали в Орджоникидзе. Как ни странно, в музыкальную школу №1 имени Чайковского его не приняли. Только лишь через год он поступил в «музыкалку». Так начинается история великого композитора.
Сегодня в доме на улице Ленина, где он вырос – сплошные магазины. Но в его детстве это был коммунальный общий двор. Здесь соседи жили одной дружной семьей. Чтобы маленький Ацамаз мог заниматься дома, они собрали деньги и купили ему пианино. Его первый инструмент. Позже Ацамаз Макоев скажет: «Тогда, в детстве, я так мечтал выкинуть его в окно!..» Но сегодня он с улыбкой и благодарностью вспоминает это. Ведь именно так в его жизнь пришла музыка: через огромное желание матери, чтобы сын стал пианистом, через соседей, не пожалевших денег на музыкальный инструмент для мальчика. В то время на чаше весов для Ацамаза Макоева, с одной стороны, была музыка, с другой – две его страсти – футбол и чтение. Внутренняя борьба была сложная. Удивительно, но любовь к музыке появилась у него, когда он уже учился в училище. Сначала мама его просто уговаривала научиться играть на пианино. Потом пообещала отстать, если Ацамаз закончит училище. Чтобы не пойти дальше, учиться в консерваторию, он придумал хитрость, сказав, что хочет стать медиком. Не вышло. В последний год музыкальной школы его заметила выдающийся педагог Зарема Лолаева. Разглядеть талант в одаренном мальчике ей не составило труда, хотя сам юный пианист не считал себя одаренным. Поэтому, когда подошло к концу обучение в училище, он словно смирился с мыслью, что должен поступить в консерваторию. Именно Зарема Андреевна показывала своего ученика именитым мастерам того времени: Христофору Плиеву, Илье Габараеву и многим другим. Впоследствии эти мэтры станут и его друзьями. На госэкзамене Макоеву разрешили играть свое авторское произведение, чего удостаивались единицы. Именно в тот период, вспоминает Ацамаз Владимирович, он столкнулся с музыкой Феликса Алборова, влюбился в нее с первого звука и до сих пор находится под ее чарами. Это плюс встреча со Святославом Рихтером, который приехал с концертом в Осетию, зародили в молодом пианисте желание писать, как любимые компози торы, Шопен, Рахманинов.., но только осетинскую музыку. Поэтому затем были учеба в Ленинградской консерватории и два факультета: композиторский и фортепиано. Был период, когда классическая музыка перестала интересовать Ацамаза и в его жизни появилась эстрада. Он работал с Альбертом Асадуллиным и тогда еще мало кому известным Александром Розенбаумом. Гастроли по всей стране. Они колесили по Союзу, давая концерты, пока Ацамаза не забрали в армию. Отслужив, он доучился в ереванской консерватории. И только потом вернулся в Осетию.
Сегодня его произведения – это бесценные сокровища осетинской композиторской школы. Мелодично, как кисельные берега омывают молочные реки, его музыка звучит так естественно и завораживающе, словно золотой нитью, стежок за стежком, прошивает человеческие сердца. Непосвященный наслаждается этим величайшим искусством. И только единицы знают, как рождаются шедевры. «Если ты не знаешь, что пишешь, будь это пьеса, или прелюдия, или симфония, а может, опера, лучше вообще этим не заниматься», – говорит Ацамаз Макоев. Однако не всегда то, что задумываешь, получается гениально. Это сложный процесс, и никто не знает, какая судьба ждет произведение. Огромное желание писать либо есть, либо его нет. Ацамаз Владимирович всю жизнь учился этому. И до сих пор не перестает учиться. Но предугадать, что получится в итоге, невозможно. Он писал музыку на осетинском материале, который предварительно изучал, смотрел и слушал. Было время, когда подражал Рахманинову, за что его ругали в Ленинграде. Сегодня он – известный композитор, но до сих пор не может сказать, как создается произведение. Например, «Ноктюрн для фортепиано», написанный в тот период, который он сам скромно называет так: «Время, когда я еще не играл, а грохотал», до сих пор обожают дети, они с удовольствием играют его в музыкальных школах. Или, например, семь лет он не мог сдвинуться в «Провинциальной симфонии». Нужен был жизненный толчок, чтобы все легко легло на ноты. Но даже после, говорит Ацамаз Макоев, наступает один из страшных для него моментов – первая репетиция оркестра. Когда он слышит со стороны то, что он написал, добавляет: «Ты понимаешь всю бездарность произведения, мне всегда хочется все переделать». Это и есть скромность, без преувеличения, гениального автора. Однако жесткий самокритик в нем умолкает, когда он сам садится за инструмент. Возможно, поэтому у него есть много композиций, где преобладает рояль. Это облегчает работу оркестру.
За все время в его жизни был только один авторский концерт. Ацамаз Макоев признается, что не очень их любит. Тогда его творческий вечер проходил в рамках юбилея Союза композиторов. Дирижировал Брискин. Звучали четыре произведения. Самый главный зритель – мама – оценил только одно – поэму для симфонического оркестра под названием «Молитва для оркестра». «Все остальное можешь выкинуть, – сказала она», – вспоминает Ацамаз Владимирович. До последних дней в сыне она видела пианиста, но не композитора. Хотя он сам никогда не загадывает, как сложится судьба его произведений, – просто пишет красивую музыку. И умеет это делать. Потому что никогда не упускал шанс учиться у знаменитых педагогов, композиторов, пианистов. Засиживаться на репетициях Евгения Моровинского в большом зале ленинградской филармонии. Или учиться дирижированию у Анатолия Брискина, учителя Тугана Сохиева и Валерия Гергиева. Именно этого он желает всем молодым музыкантам: «Представьте, что вы – губка, и впитывайте все самое лучшее».
Если оценивать произведения, зритель их слышит словно в двойной обработке. Не всегда исполнитель играет так, как задумал композитор. Авторы часто с этим сталкиваются, и Ацамаз Макоев – не исключение. Хотя сегодня, говорит он, все чаще за советом и консультацией к нему приходят исполнители. Это правильно. Тем более что он всегда готов подсказать, как лучше сыграть его произведение. Например, «Бесланская симфония» исполнялась несколькими оркестрами: Ярославским, Волгоградским, Ростовским, Московским, местным. И все исполняли по-разному. «Если в Ростове духовики играли так, что кому-то плохо стало от впечатления, то в Волгограде «убийственно» играла струнная группа», – рассказывает Ацамаз Владимирович. Это – как будто разные произведения. Ему самому приходилось стоять за дирижерским пультом, когда симфония звучала в Беслане. И это исполнение тоже отличалось от остальных. И это нормально.
Северная Осетия, по словам Ацамаза Макоева, не может не быть культурной республикой. Наша филармония подарила миру двух талантливых дирижеров главных театров страны. Этим мало кто может похвастаться. Есть много замечательных музыкантов, которые играют в различных оркестрах мира. Здесь рождаются не только музыкальные дарования. Театры, живопись, литература … Он отмечает, что в зрительные залы потянулась молодежь. Стало «модным» слушать привилегированную музыку, к которой он относит классическую. Она несет духовное развитие, а именно к этому стремятся многие. Главное – отличать настоящее от подделки. По мнению Ацамаза Макоева, авторской классической музыке в Осетии быть. В сравнении с другими регионами в республике немало талантливых композиторов. Если раньше в музыкальных школах был недобор, то сегодня выстраивается очередь. В этом заслуга и различных фестивалей, приезд столичных оркестров в республику и личностей мирового масштаба, прославивших родной край. Как когда-то сам Ацамаз Владимирович был преемником выдающихся композиторов, так и сегодня за ним следуют талантливые имена. В основном женские. Среди них он называет Ирину Кочиеву, Нину Фарниеву и Дзерассу Дзлиеву. Он считает, что это поколение авторов еще лучше, чем его, и они пишут потрясающую музыку.
Несмотря на свои звания и регалии, Ацамаз Макоев очень скромный человек. Говорит, что никогда не стремился к чинам. Ведь в музыке не это главное. Он – автор множества произведений, но мечтает написать что-то интересное и значительное. Уверен: за каждым великим музыкантом – упорство и настойчивость родителей. Он это точно знает, испытано на себе. А также считает, что людям стоит говорить друг другу больше добрых, положительных слов. От этого жизнь проще. И еще – будьте настоящими. Его имя уже многие годы – синоним музыки ...
http://modvlad.ru
