85 лет Виктору Ильченко! 02.01.2022 08:00«Жизнь пролетела очень быстро. За 30 лет мы ни разу с Витей не поссорились, хотя были абсолютно разными людьми по всем понятиям, в том числе и по образованию (он с отличием окончил не только Водный, а и ГИТИС). Но мы всегда дополняли друг друга. Я — сумасшедший одессит. Ругался, кричал, спорил с режиссерами, а Витя меня все время успокаивал, повторяя: «Жизнь дороже». У него была потрясающая выдержка. Она меня уравновешивала и очень часто спасала. Уже два десятилетия я работаю один. За эти годы сделал три моноспектакля. Первый из них Витя, будучи совершенно больным, помогал мне делать с режиссерской позиции. Его всегда влекло к режиссуре. Втайне от нас он даже ставил какие-то номера на эстраде. Меня всегда поражала его способность браться за все новое. Он прекрасно играл в шахматы. Иногда в гостиничных номерах устраивали турниры из 24 партий, засиживаясь до 2-3 часов ночи. Курили так, что можно было топор вешать. Витя меня практически всегда обыгрывал. Иногда удавалось взять его измором. Когда он уже не выдерживал, я тырил с доски фигуры, тем самым давая себе возможность выиграть. А потом мы среди ночи могли еще репетировать, фантазировать, импровизировать. Рождались необычные замыслы, какие-то миниатюры. Витя молчал, а я беспрерывно говорил. Мне его не хватает…».
Роман Карцев
Виктор Ильченко родился 2 января 1937 года в городе Борисоглебске в Воронежской области. Его семья не имела отношения к искусству. Отец был летчиком, мечтал, что сын пойдет по его стопам, и погиб в 1941 году при обороне Киева.
Работа летчика Виктора не привлекала, он с раннего детства мечтал о море, и после окончания средней школы, в которой он с интересом занимался в драматическом кружке, Ильченко уехал в Одессу, где в 1954 году поступил в институт инженеров морского флота. Учился он с большим рвением, и мечтал в дальнейшем связать свою судьбу со службой на флоте. Институт Ильченко окончил с красным дипломом в 1959 году, но, еще будучи студентом, он познакомился со студентом третьего курса того же института Михаилом Жванецким, учившемся на факультете механизации портов. Вдвоем со Жванецким они позже работали в Одесском порту: Михаил был механиком по кранам, а Виктор – механиком по автопогрузчикам. Михаил Жванецкий делился своими воспоминаниями о Викторе Ильченко: «С Виктором мы познакомились в 1953 году, когда он поступил в институт. И как только умер Сталин, здесь началось веселье. Девочки с лингвина лезли через забор, чтобы посмотреть наши концерты. Мы взяли иллюминацию с корабля и осветили наш сад. Тогда мне сказали, что им нужен юмор. Вот тогда мне сказали, что на первом курсе есть артистичный студент. Это был Виктор Ильченко. Сталина не стало. Им понадобился юмор. Раздавались шутки, пошел смех, вся страна стала оживать. Я закончил с отличием институт и мог выбрать себе место работы в Одесском порту. А через два года настоял, чтобы туда же взяли Ильченко. Мы отремонтировали старую английскую пожарную машину и с колокольным звоном мчались на австрийский пляж. Потом с колокольным звоном обратно».
Вместе со Жванецким Ильченко создал студенческую театральную группу самодеятельности и юмористических миниатюр «Парнас-2». Несмотря на то, что коллектив был известен за пределами стен морского института и имел большой успех во всей Одессе, карьеру артиста Ильченко никогда не рассматривал всерьез. Но Жванецкий в те годы уже писал свои миниатюры, и именно он предложил Виктору выступать дуэтом, исполняя при этом не чужие куплеты и сценки, а сочиняя свои собственные. Михаил Жванецкий рассказывал: «Что его из летной семьи понесло к морю? Он так хорошо знал все летные дела и забрасывал меня терминами — например, глиссада. И с этой кучей красивых бесполезных знаний, которыми женщин не очаруешь, он мне очень нравился. С третьего курса мы были вместе, приходил к нему — темно. Я бросал в эту темноту: «Витя здесь?». Оттуда доносилось «Да!». Они там сидели с девочками. На полу — ведро винегрета (не ведро — миска) и ведро пойла «Мiцне». Я вел с ним переговоры в темноту: «Витя, надо что-то писать». — «Иди, Миша, потом…» — «Витяня, ну…». Работать же можно было только тогда, когда он приходил ко мне домой, на Комсомольскую. Ведь комната в общаге на четыре человека (а с девицами восемь), даже разговаривать было невозможно. Да и шутки у них такие… Могли вытащить ночью человека в туалет, и он просыпался с криками… Или пришить одеяло к матрасу, чтобы спящий не мог встать: снилось, что он под паровозом лежит. Вопли стояли страшные, а вокруг ходил народ и любовался. У меня дома мы начали писать, появилась пара Ильченко — Жванецкий, и мы стали выступать. Жить бы ему да жить, будучи крупным начальником в морском пароходстве. Так нет – мы вытащили его из той чистоты, погрузили в мир эстрады, я жалею об этом до сих пор. Потому что, находясь на этой вершине, которая ниже многих вершин, – ты теряешь здоровье».
В «Парнасе-2» Жванецкий познакомил Виктора Ильченко с молодой артисткой Татьяной, которой Виктор вскоре после знакомства сделал предложение. В 1961 году у семьи Ильченко родился сын, а через несколько лет – дочь. «Действительно, с Витей мы познакомились во многом благодаря Михаилу, — рассказывала позже Татьяна Ильченко. — Встретились в студенческом театре «Парнас-2», куда меня, студентку, пригласил Жванецкий. К тому времени Витя и Михаил уже крепко дружили, хотя Жванецкий был на два курса старше. Вместе писали сценарии для вечеров, а потом собрали команду студентов со всех вузов города, назвав ее «Парнас-2». Название придумал Михал Михалыч. Когда его спрашивали, почему «Парнас-2», он отвечал: «Парнас-1 был на Олимпе, а в Одессе — «Парнас-2». Именно там, в театре, мы с Витей приглянулись друг другу. Вскоре поженились и прожили интересную, насыщенную жизнь. Витя был эрудированный, очень любил путешествовать. Мы брали рюкзаки и отправлялись в Затоку на песчаную косу. Там жили, готовили еду на костре. Денег тогда у студентов не было, поэтому покупали самые дешевые билеты и путешествовали на теплоходах. Спали на палубе, под звездами. Все это не мешало постигать науки, Витя хорошо учился. Вуз закончил с красным дипломом, всего с двумя «четверками» — по философии и основам марксизма-ленинизма. Витина мама, которая любила петь частушки, рассказывала мне, что в детстве он был очень смешливый. Играл в школьном драмкружке. Характерно, что ни в самодеятельности, ни в дальнейшем Витя никогда не репетировал».
Воспоминаниями об этом периоде жизни Ильченко также делился Жванецкий: «Повстречал именно в такой последовательности: сначала меня, а уже потом Таню. Можно сказать, что Таня получила мужа из моих рук. Во время учебы в Водном судьба вознесла меня на высокую должность — комсорг факультета механизации портов. Однажды меня вызвали в комитет комсомола и сказали: «К нам поступил интересный парень. Говорят, участвовал в самодеятельности. Присмотрись к нему». Тогда я ничего не слышал ни о какой самодеятельности, не думал о том, что вообще можно выступать на сцене. Но время было такое хорошее: только-только умер Иосиф Виссарионович. Уже можно было говорить, что хочешь, петь, танцевать, смеяться, почти над кем хочешь. И в это время появился Витя Ильченко. Мы познакомились и подружились. Он часто приезжал ко мне домой, поскольку жил в общаге, в гардеробе имел одни штаны, одни туфли, один пиджачок. Моя мама, которой Витя очень понравился, постоянно его подкармливала».
Несмотря на студенческое увлечение театром и влияние Жванецкого, Ильченко не собирался заниматься артистической деятельностью. В 1959 году, после окончания обучения, он устроился на работу в Одесское пароходное управление, где начал свою службу с должности рядового инженера. Он быстро поднимался по служебной лестнице, вскоре получил должность начальника отдела, но свободное время продолжал уделять театру, не переставая работать в «Парнасе-2». Именно в этом театре в 1960 году он познакомился с Романом Карцевым, который вскоре уехал в Ленинград и устроился работать в театр Аркадия Райкина. Ильченко тем временем в 1961 году организовал небольшой любительский театр, где сам выступал в качестве режиссера. Он поставил спектакль «Как это делается» по Карлу Чапеку, но большого успеха постановка не имела. Разочарованный Ильченко собирался окончательно распрощаться с творческой деятельностью, и на два года отстранился от театральной работы.
В июле 1963 года театр миниатюр Аркадия Райкина приехал в Одессу с гастролями, где бывшие коллеги по «Парнасу-2» снова встретились. Карцев шел на пляж, и на углу улиц Ласточкина и Пушкинской случайно столкнулся с Ильченко. Они разговорились, и Карцев предложил Виктору попробовать устроится в театр и показаться Райкину. Ильченко долго не соглашался, так как весной получил повышение и стал начальником испытательного отдела новой техники. Еще ему нужно было заботиться о маленьком сыне. Но Карцев так настойчиво уговаривал, что Ильченко согласился попробовать. Уже на следующий день он познакомился с Райкиным, и показал ему свою небольшую сценку-интермедию про прохожих, после чего Аркадий Исаакович сразу зачислил Виктора в штат своего театра. Вспоминала Татьяна Ильченко: «Вы знаете, у него был природный юмор. Потому что мама его, например, очень любила петь частушки. А что такое частушки — это действительно юмор. И Виктор был очень смешлив, в детстве очень был смешлив, и в жизни некоторые трудные эпизоды он старался благодаря юмору выживать, выходил, таким образом, из всяких трудностей».
В том же июле 1963 года Виктор Ильченко уехал работать в Ленинград, а его семья оставалась жить в Одессе. Жил в Ленинграде Ильченко вместе с Карцевым, вдвоем они снимали комнату за два рубля в коммунальной квартире в центре города. Вспоминал Роман Карцев: «Он не собирался быть артистом. Это судьба, случайность какая-то. К Райкину он пришел, нисколько не волнуясь. Что-то ему показал. Райкин спросил: «Если мы вдруг тебя пригласим?» — «Ну ладно, давайте попробуем…». В Ленинграде жили мы с Витей вместе. Снимали комнаты, углы, получали по 88 рублей».
Первым их совместным спектаклем стала постановка «Волшебники живут рядом». Всегда задумчивый и немного медлительный Ильченко входил в работу вдумчиво и не спеша, чем вызывал смешки коллег. Большая часть труппы сходилась во мнении, что артист из Ильченко не получится. Но однажды Райкин поручил Виктору станцевать классический дуэт под музыку Кристофа Глюка вместе с актрисой Натальей Соловьевой. К всеобщему удивлению, этот номер у Ильченко получился отлично. По словам Карцева: «Наташа была балериной, а Витя вообще танцевал первый раз в жизни! Да еще Глюка! Витя был очень худой, но серьезный вид и туника придавали ему угловатую грациозность. Весь театр собирался смотреть этот номер! И Витя своей смелостью заслужил уважение актеров и Мастера. Тут и началась наша настоящая дружба. Мы ходили вместе в театры, завтракали в кафе «Ленинград» на Невском за рубль! Обедали в пирожковой на углу Желябова рядом с Театром эстрады. А вечером стояли за кулисами и впитывали в себя Великого Артиста…».
Следующим совместным спектаклем Виктора Ильченко и Романа Карцева стала постановка «Светофор». В те годы Аркадий Райкин считался одной из самых значимых фигур советской эстрады, равных которому не было. Именно благодаря работе под его руководством Ильченко и Карцев научились профессионализму, отдаче, чувству сцены, работе со зрителем. В 1964 году в театр Райкина пришел Михаил Жванецкий, он много работал, постоянно создавая новые тексты. Миниатюра «Авас», которую Ильченко и Карцев сымпровизировали по наброскам Жванецкого, пользовалась огромным успехом, ее в свой репертуар взял сам Райкин. Играли миниатюру они втроем – Райкин, Карцев и Ильченко, причем Виктор исполнял роль туповатого мужика, который совсем не понимал юмора. На протяжении всего номера зал хохотал, не останавливаясь, а по лицу Ильченко не пробегало даже улыбки, что веселило зрителей еще больше. Сыграть так мог только он. В это время сложилась слаженная работа тройки артистов, Карцев и Ильченко выступали с собственными программами, которые Жванецкий писал специально для них. Вместе с театром они ездили по всему СССР, а также на гастроли в Польшу, Румынию и Чехословакию.
Юмор и беспощадная сатира, в сочетании с тонкой лирикой и иронией использовались Карцевым, Ильченко и Жванецким постепенно, они создавали узнаваемые образы, выстраивая их на контрастных сочетаниях гротеска и обыденности, реальности и абсурда. Их персонажи были абсолютно противоположными. Вначале в комической паре были видны традиционные черты Рыжего (которым был взрывной хитроумный Карцев) и Белого (невозмутимый и глуповатый Ильченко) клоунов. Но маски постепенно теряли свою определенность, актеры создавали обобщающие сатирические характеры. Роман Карцев решительно пресекал попытки навесить на них с Ильченко ярлыки, и говорил: «Партнер, резонер — это все в сексе, в кровати, а у нас театр — настоящий, созданный по всем правилам театрального искусства»...
Также Роман Карцев рассказывал: «В 1964-м Миша к нам подъехал. Жванецкий писал, Райкин складывал в сундук, мы с Витей кое-что подбирали, и постепенно образовался такой театр автора и двух актеров. Кстати, абсолютное большинство поклонников считало Ильченко коренным одесситом. Он знал Одессу лучше меня, изучал ее. У него был инженерный склад ума. В Москве, например, рассказывал таксистам, как лучше и быстрее проехать по указанному адресу. Витя всю жизнь занимался самообразованием. Мы с Мишей танцевали с девушками, а он сидел в уголке и читал журнал «Наука и жизнь». Пытался обучить меня немецкому языку, но у него этого не получилось. Хотя с ним мы играли и на румынском, и на венгерском, и на чешском».
Театр миниатюр Аркадия Райкина приобретал все большую популярность, но главным артистом в нем был сам Райкин, именно он играл все главные роли, отбирал миниатюры и назначал артистов на спектакли. Спустя два года работы в таком режиме Карцев и Ильченко начали выступать отдельно, используя для выступлений те миниатюры Жванецкого, которые Райкин не брал для своих постановок. Так окончательно сформировалась и упрочилась творческая тройка Ильченко-Карцев-Жванецкий. Карцев вспоминал: «Наши с Витей фамилии слились в одну, наши мысли сходились, наши взгляды не расходились. И хотя мы были совершенно разными людьми – по темпераменту, по уровню образования, по отношению к некоторым сторонам жизни, к женщинам, к выпивке и даже по отношению к общим друзьям, – но нас объединяло главное: любовь к театру, к нашему жанру. И еще – уважение друг к другу. Особенно со стороны Вити. Я регулярно скандалил с режиссерами, я каждый день предлагал новые варианты роли, ставил в тупик постановщиков спектаклей и партнеров, я неимоверно много и часто, очень часто импровизировал не туда. И Витя все это терпел!..».
Райкин ревностно относился к тому, что его артисты становились популярными в отдельности от его театра. На одной из репетиций Аркадий Исаакович сделал Карцеву замечание, на которое Карцев резко ответил и тут же был уволен из театра. Ильченко остался без партнера, но из театра не ушел, потому что надо было кормить семью. Через год Ильченко и Жванецкий уговорили Райкина вернуть Карцева на работу, но вскоре произошел новый скандал, и Райкин уволил уже Жванецкого. К тому времени Ильченко и Карцев были вполне сложившимся дуэтом, имели свою аудиторию, и поэтому решили начать самостоятельную деятельность.
В 1969 году Ильченко, Карцев и Жванецкий ушли из труппы Райкина и создали Одесский театр миниатюр при городской филармонии. Премьерой театра стал спектакль «Как пройти на Дерибасовскую», который сразу принес артистам славу, затем были работы «Встретились и разбежались» и «Искренне Ваш». Директором Одесского театра миниатюр стал Валерий Хаит, он делился воспоминаниями о Викторе Леонидовиче: «Я помню, читал ему стихи Пастернака из книги, изданной в малой серии «Библиотека поэта». Он слушал их с таким интересом и вниманием, что я ему тут же эту книжку подарил. С Витей было очень интересно. Помню, потрясающую публику в Черновцах. Тогда в программе были два монолога «Оптимист» и «Пессимист», и я до сих пор не могу забыть, как почти встык с уходом со сцены под аплодисменты Ромы Карцева появлялся мрачный Витя, игравший пессимиста, и, проводив скептическим взглядом пританцовывающего Рому, поворачивался к зрителям и бросал: «Сволочи все!», что вызывало в зрительном зале не только взрыв смеха, но и бурные аплодисменты. Он был прекрасным артистом и человеком».
В 1970 году артисты стали лауреатами четвертого Всесоюзного конкурса артистов эстрады. В этом же году Ильченко получил второе высшее образование – он заочно окончил актерский факультет ГИТИСа. Все постановки артисты делали сами, много гастролировали по союзным республикам, их миниатюры показывали по телевидению. Об Ильченко вспоминал Роман Карцев: «Что до Вити, это был уникальный, энциклопедически образованный человек — у него была масса совершенно ненужных знаний, как в тумане садиться, как движется реактивный самолет, как причаливать, лечить псориаз, оперировать. Он кроссворд разгадывал за две минуты. Я как-то задумался: Рома мало что знает, но выглядит блестяще, я знаю немного, но применяю то, что знаю, и очень хорошо. А этот знал столько, что хватило бы, наверное, на институт! Это была аристократическая ветвь какого-то рода, попавшая на эстраду».
Ильченко и Карцев выступили на закрытом новогоднем концерте для правительственной элиты, но успеха это выступление не имело – во время исполнения знаменитой миниатюры «Авас» в зале никто даже не улыбнулся. Однажды артистов пригласили выступать в Киеве на очередном правительственном концерте, но они вместо этого уехали на гастроли. Их вернули из поездки, и собиралась наказать. В 1977 году дуэт Ильченко-Карцев снялся в детской телевизионной сказке «Волшебный голос Джельсомино», где они блестяще исполнили эпизодические роли школьного учителя и отца Джельсомино.
В середине 1970-х годов из театра ушел Михаил Жванецкий. Он уехал работать с мюзик-холлом в Москву, после чего Одесский театр миниатюр стал испытывать сложности с репертуаром. Спектакль Жванецкого «Встретились и разбежались» был официально запрещен, а миниатюры из него играли в программах «Избранное». Был запрещен также моноспектакль Карцева «Искренне Ваш» по мотивам произведений Антона Чехова, Михаила Зощенко, Шолом-Алейхема и Михаила Жванецкого. В результате Одесский театр миниатюр просуществовал лишь до 1979 года.
В 1979 году Карцев и Ильченко переехали в Москву, где начали работать в Московском театре миниатюр под руководством Рудольфа Рудина. Они играли в постановках «Чехонте в Эрмитаже», «Когда мы отдыхали» и «Хармс-Чармс-Шарме или Школа клоунов». Карцеву удалось восстановить свою работу «Искренне Ваш». Когда театр стал постепенно отказываться от жанра миниатюры, Ильченко и Карцев оттуда ушли. Последней их работой в театре миниатюр стала премьера спектакля «Браво, сатира!» в 1984 году в постановке Романа Виктюка.
В 1988 году Ильченко и Карцев создали собственный Московский театр миниатюр под руководством Михаила Жванецкого. Его деятельность открылась постановкой «Политическое кабаре», лучшие номера из этой программы готовились для показа на Бродвее. Следующим спектаклем стала постановка «Птичий полет». Ильченко вместе со своими партнером и автором много путешествовали, они посетили с гастролями Америку, Австалию и Израиль.
В 1990 году Ильченко и Карцев удостоились почетного звания заслуженных артистов РСФСР. Постоянная напряженная работа, гастрольные разъезды, сложности и невзгоды всерьез подтачивали здоровье Виктора Ильченко. Еще в 1983 году во время репетиции спектакля у него случился инфаркт. Около полугода артист пролежал по больницам. Врачи тогда настоятельно посоветовали ему сменить профессию, но своей жизни без театра он не представлял. Летом 1991 года Ильченко и Карцев снова поехали в Америку. Им предстояло посетить 15 городов, температура воздуха в Штатах держалась на очень высоких отметках. Врачи снова настаивали на отказе Ильченко от поездки, но он не отменил гастроли. В середине гастролей артиста начали беспокоить сильные боли в желудке. Несмотря на то, что сам он подозревал очередное обострение язвы, врачи вынесли неутешительный вердикт – рак желудка. Гастроли Ильченко не прервал, и только после возвращения в Москву лег в больницу. Несмотря на прогнозы врачей, сообщивших, что жить ему осталось несколько месяцев, Ильченко после операции вернулся на сцену и работал почти до самой смерти. Вспоминал Роман Карцев: «Как это было тяжело! Он боролся, как мог. Молча. Видимо, все понимал. Он был мужчиной. И перед Новым, 1992 годом мы поехали на гастроли в Киев! Он выходил на сцену переполненного Дворца спорта, он видел своего зрителя последний раз! 21 января 1992 года Витя от нас ушел. Сколько было народу на его похоронах! Артисты, писатели из Одессы, Ленинграда. Он лежал в цветах от поклонников в Театре эстрады, где он начинал… тридцать лет назад… Наши гастроли были расписаны на весь 92-й год: Америка, Израиль, Германия, Австралия, и когда Витя ушел, я поехал один — благо у меня был репертуар. Когда выходил на сцену, никто еще не знал... «Так получилось, — говорил, — что я приехал один», и люди вставали... Это был настоящий кошмар, но все концерты я отработал, а на обратном пути, когда 16 часов летел из Майами, так вдруг стало тоскливо... Девочки-стюардессы узнали меня и пересадили в бизнес-класс: «Устраивайтесь удобнее, там все равно никого нет». Я попросил: «Дайте, пожалуйста, бумагу», — и начал писать. Такое вдохновение накатило, что ничего не ел и не пил, хотя мне приносили... Перед глазами вся наша жизнь прошла: как познакомились, как работали, как жили»...
Вдова Виктора Ильченко Татьяна рассказывала после ухода Виктора Ильченко из жизни в интервью: «Мой муж был человеком чести. Проживал свою роль на сцене. Виктор и в жизни старался через трудные эпизоды проходить с чувством юмора. Мы прожили с ним вместе 33 года. Он был замечательным человеком. Хвалю не потому, что была его женой. Мои слова постоянно подтверждают его друзья Михаил и Роман, которые до настоящего времени поддерживают нашу семью»… «Он покорил меня своей душевной чистотой, — дополнял Михаил Жванецкий. — До конца Витя был для нас идеалом чистоты. Витя — человек-автор, его не хватает всем нам».
Виктор Ильченко был похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.
Роман Карцев посвятил другу и коллеге спектакль «Моя Одесса», написал книгу-воспоминания «Малой, Сухой и Писатель». Памяти артиста была также посвящена книга «Памяти нашего друга артиста Виктора Ильченко», где собраны воспоминания о нем его коллег и друзей.
О Викторе Ильченко была подготовлена телевизионная передача из цикла «Как уходили кумиры».
http://chtoby-pomnili.com
