155 лет Василию Качалову! 10.02.2020 00:00

ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ

Б. ЛИВАНОВ

Художественный театр, со сцены которого всегда звучали самые передовые идеи, сыграл немалую роль в истории русской культуры. И весь путь этого театра неразрывно связан с именем Василия Ивановича Качалова — огромного художника, как бы рожденного для того, чтобы встретиться с такими великими людьми, как К. С. Станиславский и Вл. И. Немирович-Данченко.

Несомненно, и до Художественного театра в России любили и высоко ценили труд актера. Но в ту пору, когда белая чайка впервые появилась на театральном занавесе, возникло новое отношение к этому труду, к творчеству театра. И Василий Иванович принадлежит к числу тех людей, которым мы обязаны новым пониманием значения артистического труда.

Качалов — умнейший артист. Я думаю, что в мировом искусстве драматического театра таких немного.

Все, что делает Качалов, всегда изумительно умно, необыкновенно благородно. Во всем его творчестве есть то, что уже сейчас можно назвать качаловским.

Вся качаловская природа величественна и классична. Его артистический аппарат — совершенен. Василия Ивановича отовсюду видно, отовсюду слышно. Следить за малейшим его движением доставляет безмерную радость. Голос? Я таких голосов у других людей не слыхал.

При этом он замечательно умеет по-своему выражать ту главную мысль, которая всегда заключена в настоящем художественном произведении.

«Ничего подобного я не написал. Это гораздо больше, чем я написал. Я об этом и не мечтал. Я думал, что это «никакая роль», что я не сумел, что у меня ничего не вышло». Эти слова сказаны А. М. Горьким об исполнении В. И. Качаловым роли Барона в пьесе «На дне». Мало актеров, которые слышали такую хвалу от автора, да еще от такого великого писателя, каким был Горький.

Качалов — тонко мыслящий художник, философ, гражданин. Я видел, как работает Василий Иванович. На репетиции он обязательно приносит то, над чем работал дома. Он любит работать в одиночестве. А потом проверяет найденное среди близких друзей и дальше — на репетициях.

Хорошо помню работу Качалова над ролью чтеца «от автора» в спектакле «Воскресенье».

Самое страшное, чего боялся Василий Иванович, это, что он — чтец — будет чужеродным элементом в спектакле, где все интересы зрителя прикованы, главным образом, к действию на сцене. И Качалов сумел силой своей творческой личности, своего большого, своеобразного искусства заставить зрителя искать именно в нем, в Качалове, раскрытия глубочайшего смысла толстовского шедевра.

Василий Иванович искал внутреннюю действенную активность образа «от автора». Он много думал о костюме, гриме чтеца, о месте его на сцене. И, в конце концов, добился идеального.

В синей тужурке, без особого грима, с карандашом в руке (единственный аксессуар его громаднейшей роли) Качалов нашел какой-то особенный артистический такт, позволивший ему проходить в двух шагах, а то и менее, мимо загримированных, одетых и действующих в это время актеров, ни на миг не нарушая гармонии спектакля.

Таков Василий Иванович в театре, в спектакле.

А Качалов в концертах, читающий стихи или выступающий с симфоническим оркестром? Это все тот же Качалов, который и здесь относится с таким же глубоким уважением к внимательно слушающей его аудитории, всегда ожидающей от него чего-то нового, необыкновенного.

Мне кажется, что сила всего творчества Качалова заложена в его глубоком сознании своего долга художника и гражданина. И зритель это чувствует.

Как и в театре, Василий Иванович с эстрады всегда несет в своем исполнении большое содержание, огромное богатство мысли.

Вспоминается Ленинград, освобожденный от блокады. В эти дни группа артистов МХАТ была в героическом городе. Качалов выступал по нескольку раз в день в самых различных аудиториях города-героя, где он учился и где начинал свою артистическую деятельность.

Он играл сцены из шекспировской трагедии, читал Гоголя, стихи Блока, Маяковского, Тихонова. Играл и читал так, что мы, его товарищи, невольно аплодировали ему вместе со зрителями. Казалось, его мастерство, зрелое и точное, вдруг по-новому блеснуло — так вдохновил артиста героический подвиг ленинградцев.

В Художественном театре все по-особому любят Василия Ивановича. В день спектакля он всегда очень рано приходит в театр. Большинство участников спектакля, зная, что Василий Иванович сегодня играет, прежде чем начать гримироваться, считает своим долгом хотя бы на несколько минут заглянуть к нему.

В его артистической уборной очень уютно. По стенам развешано множество фотографий его друзей — артистов, поэтов, художников, театральных портных, которые его одевали.

Василий Иванович, заложив ногу за ногу, отдыхает, покуривая папиросу, рассматривает заходящих к нему товарищей как бы заново. Качаловская — добродушная, доброжелательная улыбка — не сходит с его лица. Все сообщают ему свои новости, а он рассказывает разные уморительные истории, комическим персонажем которых иногда является и он сам.

Будучи свободным, он иногда любит притти на спектакль, посмотреть один акт из ложи. В антракте зайдет к актерам, поделится своими впечатлениями и обязательно найдет за что одобрить.

Многое можно рассказать об исключительно внимательном и чутком отношении Качалова ко всем молодым артистам театра.

У себя дома Качалов отдает много времени своей любимице — поэзии. Василий Иванович всегда готовит что-то новое. И вечером, сидя за столом, он обязательно устроит генеральную репетицию новых работ, читая своим близким приготовленные им новые и новые стихи.

Как в продолжение всей предыдущей жизни Художественного театра, так и сейчас, Качалов является передовым артистом, с честью несущим знамя нашей театральной культуры. Он пользуется такой же любовью среди нашей молодежи, студенчества, советской интеллигенции, как и прежде. Он радует сегодняшнего зрителя все той же силой мысли, глубокой верой в прекрасный смысл жизни.

Когда думаешь о Качалове, сердце наполняется радостью и гордостью за советский театр, в первом ряду которого идет Василий Иванович, наш замечательный современник.

В. И. КАЧАЛОВ. Рисунок Б. ЛИВАНОВА